ПУШКИН И ДЮМА — ОДИН И ТОТ ЖЕ ЧЕЛОВЕК: НАУЧНО ПОДТВЕРЖДЕННЫЙ… ФАК

Дорогие друзья! Блог Зона Комфорта поздравляет вас с праздником. Сегодня, спустя почти пять лет искрометной и увлекательной работы, мы с вами завершили написание книги о том, как можно жить счастливо и полноценно, не прибегая к помощи тренажеров, диет и прочих «гаджетов»; используя лишь свои внутренние резервы и настройки, данные каждому из нас при рождении, реальное человеческое общение и силы природы.

Говоря, что книгу написали мы с вами, я вовсе не пытаюсь сделать вам комплимент и не заискиваю перед вами. Всё очень просто и соответствует пункту писательского ГОСТа: тот, чьи тексты находятся в литературном произведении не в качестве цитаты, а как полноправный материал, является автором или соавтором данного произведения. А ваши комментарии, разумеется, входят в книгу как полноправные и очень ценные тексты.
Только не спешите подавать на меня в суд за использование в корыстных целях вашего интеллектуального труда, ибо наша книга абсолютно некоммерческая: я получу от нее лишь положительные эмоции и радость дальнейшей работы над собой, чего и вам желаю.

Почему книга закончена? Да просто потому, что в ней есть всё необходимое для работы над собой. Новые статьи будут повторением уже пройденного и открытого.
В начале XIX века Александр Сергеевич Пушкин восхищался огромной палитрой открытий,  которые нам готовит «дух просвещенья». В XXI веке всё сложилось иначе. Открытий стало намного больше — мы буквально завалены плодами просвещения. Но либо эти плоды гнилые, либо мы просто не знаем, как правильно потреблять их в пищу.
Эта мысль дала мне сегодня идею поделиться с вами одним из «плодов просвещения», рожденных в теплицах Интернета. Итак, под рубрикой «ТАЙНАМ — НЕТ! СЕКРЕТНЫЕ ПРОЕКТЫ ЦИВИЛИЗАЦИИ» новое открытие начала XXI века: Пушкин — это Дюма. О том, насколько сей плод пригоден в пищу, судить вам…

Итак, в самом ли деле Александр Пушкин инсценировал свою смерть, возродившись в образе французского писателя Александра Дюма?  

Для начала полезная информация…
Автором этой теории является ведущий страницы в ЛЖ «Варнак». Идея о тождестве Пушкина и Дюма была написана в рамках концепции «история – это стёб». Автор страницы в ЛЖ «Незванов» утверждает следующее: «Варнак об этом ничего (или почти ничего) не публиковал, но много рассказывал при случае своим знакомым. Некоторые из этих знакомых запомнили тезисы Варнака, расширили-углубили и опубликовали. И пошли волны по Сети».
Сам Незванов написал на эту тему роскошнейший трактат, который можно прочесть на его странице. Что же касается строго документального подхода к жизни двух гениев, то предлагаю небольшой обзор фактов, на основе которого нам с вами будет проще судить, был ли Александр Дюма Александром Пушкиным.

ПОИГРАЕМ С ДАТАМИ…

Основа интриги строится на том, что Дюма и Пушкин внешне похожи (у обоих есть в роду кровь мавров) — это раз; и два — Дюма заблистал на исторической сцене сразу после смерти Пушкина. Есть и другие моменты, указывающие на сходство Пушкина и Дюма, причем, очень впечатляющие, но все они сойдут на «нет», если окажется, что  время явного присутствия на людях одного персонажа накладываются на время явного присутствия на людях другого — то есть, если они живут одновременно в двух разных местах.
На первый взгляд здесь противоречий нет, ибо стоило Александру Сергеевичу умереть, как в Париже рождается новый гений. Вот только «рождается» он чисто номинально — не как человек, а как творческая личность.

…Как человек Дюма родился 24 июля 1802 года в городке Виллер-Котре, что на севере Франции, регион О-де-Франс, департамент Лэсн, округ Суассон. И — вот первая незадача! В этом милом городке есть дом, где родился Дюма (теперь там живут другие люди), и даже дом-музей великого французского литератора по адресу улица Демустье, дом 24. Есть в городке даже могила Дюма — на гранитной плите выгравированы золотом две даты: «24.07.1802 – 5.12.1870». Но мало этого. Деятели французской культуры, занимающиеся литературой и в частности творчесвтом Дюма-отца, ровным счетом ничего не знают о предыдущей жизни великого сына Франции и всего мира. Странно, правда?

Но, вернемся к фактам…
Итак, Александр Дюма родился 24 июля 1802 года. Правда, об этом пишет в своих «Мемуарах» он сам: «Я родился в Виллер-Котре, маленьком городке в департаменте Лэсн, что на пути из Парижа в Лан, в двухстах шагах от улицы Ну, где умер Демустье, в двух лье от Ла-Ферте-Милон, где родился Расин, и в семи лье от Шато-Тьерри, где родился Лафонтен».
Больше никто не вспоминает о жизни Дюма в городке Виллер-Котре, типа: «Ах, да, помню! Был тут такой мальчик: пускал кораблики в ручье и бил стёкла в соседских домах».
Первые воспоминания о Дюма датируются 1824 годом, когда юноша, полный тщеславия и жизнелюбия приезжает в Париж, чтобы прославиться на весь мир (ну, совсем как Д’Артаньян!). И вот тут-то возникает та самая неполадка, когда годы реального появления в свете одного персонажа накладываются на годы реального появления в свете другого: Дюма реально заявляет о своем присутствии в 1824 году, а Пушкин умирает в 1837-м: захлёст в 13 лет, однако! Правда, эта неполадка нисколько не смущает авторов и поклонников теории тождества Пушкина и Дюма. Причина в том, что захлёст в 13 лет приходится на затворническую жизнь Пушкина, когда он почти не появлялся в свете, а значит, мог вовсе отсутствовать в России, находясь в это время во Франции и удобряя почву для своего второго воплощения.

Скажу прямо, мысль раздвоиться достойна молодого и страстного человека. Кто из нас в юности не прибегал к такому трюку, когда родители думали, что мы — в своей постели, а мы в это время танцевали на дискотеке! Но одно дело постель и дискотека, а совсем другое — тринадцать лет мотаться между двумя странами, не имея даже возможности выложить свои фотки в Инстаграм! Возможно ли такое?

Ниже я предлагаю проследить, что же происходило в жизни обоих персонажей во время обозначенного «захлёста» — с 1823 по 1837 год. И сделать это без эмоций, опираясь лишь на цифры. А цифры — вещь упрямая. Их не подделать, как подделывают факты. Если окажется, что однажды Пушкин и Дюма появились одновременно в двух местах, нам придется создавать новую теорию. К примеру, что у Пушкина был двойник, как у Путина, или на худой конец, братишка-мистификатор.

Итак, тринадцать лет в жизни Пушкина и Дюма.
Спорные даты, когда появление героя в разных местах явно совпадает, предлагаю отмечать красным: так будет легче для нашего восприятия, а действия того или иного героя — соответствующими аватарками, чтобы не спутать раньше времени, где — ихний Дюма, а где наш брат Пушкин.

… 1823 год. Никому дотоле неизвестный юноша по имени Александр Дюма Дави де ла Палетри поступает на службу в канцелярию при герцоге Орлеанском в Париже, о чём имеются документальные записи.
В это же время он встречается с  юной красавицей по имени Катрин Лабе.
27 июля 1824 года Катрин Лабе родила ему маленького Александрика, будущего Дюма-сына, о чём и была сделана соответствующая запись. Правда, юноша не спешит обрадовать мир своей незаконной связью «с простой белошвейкой». На зарабатываемые в канцелярии деньги он содержит любовницу (тайно) и мать, вместе с которой проживает в съемном доме.

Именно в это время (1824 год) с Александром Пушкиным происходит прямо противоположная история: «за легкомысленные суждения касательно афеизма (устар. атеизма)» он уволен со службы и по высочайшему приказу Императора Александра Первого ссылается «за сто первый километр». Бонус для теории тождества: Пушкин уезжает туда, где его никто не увидит и где можно, положив на матрас подушки с курчавым париком и накрыв всё это одеялом, тайно смотаться в Париж, чтобы тихо и мирно жить вместе с маменькой и ходить по утрам на службу.

Правда, в сентябре 1825 года Пушкин появляется в Тригорском — при многочисленных свидетелях. Именно там он узнает, что в Петербурге произошел бунт (восстание декабристов). Несмотря на перекрытые дороги, он собирает вещи и уезжает в село Михайловское Псковской губернии, которое является родовым гнездом его родителей — там спокойнее. А волноваться есть за что: Пушкин был близок к декабристам и разделял их взгляды.

После событий 14 декабря напуганы все, в том числе и Пушкин. Придя в ужас от арестов и репрессий, он бросается уничтожать материалы, которые хоть как-то могли его скомпрометировать. В числе прочего он сжигает все свои письма и автобиографию, которую начал писать в «ссылке».

В начале 1826 года, после того, как компромат уничтожен, он никак не может успокоиться из-за неопределенности своего положения. Наконец, по совету друзей он пишет прошение Императорскому Величеству с просьбой о помиловании.
Факт, который может сыграть против теории родства: к прошению этому было приложено медицинское свидетельство Псковской врачебной управы о плохом состоянии поэта. Прошение датировано 11 мая 1826 года. В царской России такие документы не выдавали, как теперь: за взятку. Земский врач должен был непременно обследовать пациента, которого хорошо знал лично. Отметьте себе этот факт вместе с датой.

Немаловажный вопрос: чем был занят великий русский гений с 1824 по 1825 год, кроме как сжиганием своих рукописей?.. Ибо рукописи вполне мог сжигать двойник, а Саша Пушкин (ай да сукин сын!) тем временем куролесить в Париже.

1824 год. Находясь в Михайловском, Пушкин страстно влюбляется… в Шекспира и под его влиянием пишет Поэму «Цыганы». Одновременно с «Цыганами» и драмой «Борис Годунов», сидя в Михайловском, он успевает написать: шесть глав «Евгения Онегина», «Графа Нулина» и те самые свои автобиографические записки, сожженные им после восстания Декабристов 14 декабря.

Теперь предлагаю вам вооружиться гусиным пером и чернильницей, открыть томик с драмой «Борис Годунов» и начать переписывать текст в тетрадь. Когда закончите, позвоните мне, и мы подсчитаем, сколько лет у вас ушло на эту работу 🙂
К тому же, никакой двойник не смог бы написать даже одной строчки, которая в те дни вышла из-под пера великого поэта. Значит, находясь в ссылке, Пушкин реально работал, а не валял дурака.

1824 год. В это самое время Александр Дюма тоже не сидит сложа руки. Он вовсю работает над сборником «Современные рассказы», которые издает в том же году, а затем пишет пьесу «Христина», принятую к постановке в «Комеди Франсэз». Параллельно он заканчивает пьесу «Любовь и охота» (она ставится на сцене в начале 1825 года), а с марта по июнь 1826 года лично присутствует на репетициях пьесы «Свадьба и погребение» (это когда Пушкина осматривал земский врач). Выход пьесы с присутствием на ней автора датируется 3 сентября 1826 года.

— Та же дата: 3 сентября 1825 года. В этот самый день, по воспоминаниям друзей, «Пушкин весело провел вечер в Тригорском (недалеко от Михайловского), и часу в 11-м отправился домой, провожаемый до дороги, по обыкновению, молодым женским поколением семьи».
А наутро в Тригорское врывается знаменитая няня, что так любит «выпить с горя». Вся в трепете и волнении Арина Родионовна сообщает, что «какой-то человек, не то солдат, не то офицер, прискакавший в Михайловское под вечер», увез с собою её обожаемого собутыльника.
А еще через день Пушкин лично предстает пред императором Николаем.

— Можно предположить, что в эти дни хитрый поэт курсировал между Парижем и селом Михайловским на частном джете, если бы не одно «но». С самого начала ссылки до аудиенции с Николаем Первым за Пушкиным неусыпно следило Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Это был орган, занимающийся надзором за политически неблагонадёжными лицами. По уровню своей функциональности он во многом превосходил КГБ СССР. Именно поэтому ни один реактивный джет не смог бы стартовать со двора пушкинского дома в Михайловском, чтобы доставить хитрого поэта в Париж на репетиции, а затем на премьеру пьесы «Свадьба и погребение».

— После приезда Пушкина в столицу его делами занимается солдафон Бенкендорф (впоследствии «великий граф Бенкендорф»), назначенный Николаем Первым на должность шефа жандармерии. По сути дела, это был период настоящего террора по отношению к Александру Сергеевичу, и период неусыпной за ним слежки.
В разное время с 1826 по 1829 год Пушкин передает Бенкендорфу свои произведения, предназначенные к печати: «Анчар», «Стансы», 3-я глава «Онегина», «Фауст», «Друзьям» и «Песни о Стеньке Разине». Вновь всё это надо было успеть написать. И тут не отделаешься расхожей поговоркой: «Кто за тебя работать будет — Пушкин, что ли?». Так что писать пришлось самолично, и есть свидетели этой титанической работы: помимо перечисленного, к 1827 году проказник написал ещё и бóльшую часть исторической повести «Арап Петра Великого». Это огромный труд. Правда, возможно, он не переставал писать, сидя в салоне самолета?..

— А Александр Дюма в это время празднует свой триумф. Его пьеса «Генрих III» без всякого голосования принята к постановке в «Комеди Франсез». Именно тогда он набирается смелости и признается своей властной маменьке в том, что у него есть… нет, не двойник в России, а ребенок в соседнем доме.
Кстати, мама у Дюма — настоящий монстр: Дюма жил с ней бок о бок, и та постоянно за ним следила: не хуже, чем за Пушкиным — Третье отделение. Были лишь несколько дней, в которые Дюма мог сесть в частный джет и отправиться в Михайловское, чтобы стать Пушкиным: это те дни, когда его мама свалилась в кровать с гипертоническим кризом, после признания послушного сына в «преступной» связи с белошвейкой.
Но мама быстро оклемалась и вновь неусыпно следит за личной жизнью и карьерой никудышного сына.

— Премьера пьесы Дюма «Генрих III» состоялась 11 февраля 1829 года. (Запомните эту дату, ибо сейчас она всплывёт в жизни Пушкина). Это был настоящий триумф, на котором присутствовали свидетели, видевшие в ложе автора. И свидетели нешуточные: герцог Орлеанский собственной персоной, со всей своей свитой.

А через семь месяцев, 11 октября 1829 года, «Генрих III» отправился за кордон, воцарившись на сцене одного из театров в Санкт-Петербурге. И вновь оглушительный успех, который тут же расцветает в мозгу великого предпринимателя прекрасной мыслью: «А на России-то, батенька, можно неплохо навариться!».
И Дюма не ошибается: в последующие десять лет все его пьесы переводятся и ставятся в России. Этот факт, кстати, являлся опорным и нерушимым в теории тождества Пушкина и Дюма. Если бы не новые цифры…

19 Января 1829 года. За месяц до премьеры «Генриха Третьего» в Париже,  Пушкин, доведенный до отчаяния придирками и нагоняями от Бенкендорфа, приезжает поздно вечером к Анне Керн и, усевшись на маленькой скамеечке, пишет на клочке бумаги первые строки своего нового стихотворения «Я ехал к вам»:

Я ехал к вам: живые сны
За мной вились толпой игривой,
И месяц с правой стороны
Сопровождал мой бег ретивый…

11 февраля 1829 года (во время триумфа Дюма во Франции) в России от рук фанатиков погибает писатель и дипломат Грибоедов. У Пушкина, свято и трепетно верящего в приметы, в этот день случается нервный срыв. Он впадает в депрессию (вновь (вот незадача!) с приглашением на дом доктора и оформлением рецептов и бюллетеня о временной нетрудоспособности).
13 Мая, бросив бюллетень в мусорную корзину и не получив высочайшего позволения, Пушкин отбывает из Москвы… нет, не в Париж, а на Кавказ: заниматься самолечением, коль скоро доктора не помогают.
27 мая в 11 часов вечера Пушкин прибыл в Тифлис, где пробыл до 10 июня.

— Как мы уже знаем, всё это происходит в то самое время, когда Дюма-отец празднует триумф своей пьесы.

Пушкин тоже не сидит без дела. Он пишет своё «Путешествие в Арзрум», а выходя из дома, ведет себя крайне неосторожно: ввязывается в драки и ссоры, короче, продолжает переживать стресс, фиксируя при этом свое физическое пребывание в данном месте, в данное время. Большая оплошность для мистификатора.

1829 год, август. Конец стрессу кладет письмо от Бенкендорфа, в котором тот сулит Александру Сергеевичу танталовы муки, если он не образумится и не вернется в Петербург. Пушкин не хочет больше рисковать и покидает Кавказ, а 21 апреля 1830 года в день Светлого Воскресения делает предложение Наталье Николаевне Гончаровой, с которой познакомился в 1828 году (когда Дюма подписывал контракт с «Комеди Франсез»). Гончаровой тогда было 15 лет — так, лирическая подробность.

1830 год. Пушкин зарывается в Болдино и за три месяца создает невозможное: две последние главы «Онегина» (со всеми правками), готовые для печати; повесть «Домик в Коломне»; и так называемые «Маленькие трагедии»: «Скупой рыцарь», «Каменный гость», «Моцарт и Сальери» и «Дон-Жуан». В качестве развлечения он набрасывает на полях тетрадей около тридцати стихотворений. А втайне от самого себя (весьма секретно, как он сам признается), пишет пять повестей («Повести Белкина»). Позже появляются «История села Горюхина» и бриллиант в корону «Трагедий» — «Пир во время чумы».

14 января 1831 года. Новый 1831 год застал Пушкина в приготовлениях к женитьбе, но за месяц до свадьбы всё расстраивается: Пушкин опять в депрессии. На этот раз он буквально убит известием о смерти ближайшего друга и однокашника Дельвига.

Среда 18 февраля 1831 года. В Москве, в церкви Старого Вознесения всё же состоялось венчание: Пушкин обвенчан с H. H. Гончаровой.

— За три дня до этого (Воскресенье 15 февраля 1831 года) Александр Дюма по требованию мамы официально признает сына, которого по решению суда забирают у белошвейки Катрин Лабе (точная дата потому, что это событие отмечено в судебных документах). С этого момента Дюма — гордый и законный «отец-Дюма», и помимо литературы на нём висят новые проблемы. Он должен заниматься воспитанием сына, который вскоре получит самое лучшее образование, какое только можно было представить в то время: вначале Школа имени Проспера Гобо, а затем колледж для мальчиков «Бурбон», что в предместье Сен-Дени в 10 километрах от Парижа.

— Для справки. Тайным агентом русского правительства во Франции в это время является француз по имени Шарль Дюран. С 1833 года он аккуратно направляет донесения в Россию — угадайте, кому? — правильно, товарищу Бенкендорфу, держащему свою руку на пульсе Пушкина. То есть, ситуация складывается такая: за Пушкиным следят жандармы Бенкендорфа, а за Дюма, помимо мамочки — Шарль Дюран.
…О чём пока не знает Бенкендорф, так это о том, что Шарль Дюран уже давно перевербован: он теперь лучший друг Дюма, и в скором будущем это сыграет немаловажную роль в карьере последнего.

1833 год. Дюма, вдохновенный успехом своих пьес в России, присылает в дар императору Николаю Первому парадный экземпляр своей новой пьесы «Алхимик» — с портретом автора, на минуточку. Но истории неизвестно, чтобы Николай Первый завизжал в истерике: «КАРАУЛ! ЭТО ЖЕ МОЙ ПУШКИН!». Книгу он, кстати, прочел, ибо позже высказал свое высочайшее мнение: «Блин, не в восторге я от творчества этого Дюма!».

 Весна 1833 года. Александр Сергеевич приезжает на дачу, на Черную речку, и каждый день появляется в местном архиве. Он собирает материалы к истории Петра Первого и Пугачевского бунта. Следующая его страсть  после Шекспира — Емельян Пугачев. Он работает настолько напряженно, что к осени у него уже готовы материалы для «Истории Пугачевского бунта», написана «Капитанская дочка», и «Русалка» с «Дубровским».

А как истинный реалист (реализму его научил Шекспир), в конце октября Пушкин решает посетить все места, связанные с Пугачевским бунтом. И везде Пушкин оставляет свой след и память о себе, а в Уральске городская знать закатывает в его честь обед, на котором поэт, разумеется, присутствует лично.

До возвращения в Петербург на службу, Пушкиным уже закончены «Сказка о рыбаке и рыбке», «Песни западных славян», «Медный всадник» и «История Пугачевского бунта».

С этого момента государь осыпает поэта  своей милостью, а меньше чем через год, 3 января 1834 года, тот получает звание камер-юнкера.
Но столь большая щедрость радует недолго. Вскоре Пушкин начинает понимать, что обязательства, связанные со светской жизнью, открывшейся ему теперь, во-первых, отвлекают его от творчества, а во-вторых, опустошают его кошелек. Подписка на журнал «Современник» идёт из рук вон плохо, а коллеги-литераторы начинают распространять мнение, что  Пушкин исписался. Тем временем не дремлют и представители света: против Пушкина организуется целая коалиция во главе, угадайте с кем? Правильно! Во главе со старым другом Бенкендорфом — злобным и завистливым халдеем. Чтобы столкнуть своего врага в пропасть, этим людям нужен лишь повод, который вскоре и нашелся, закончившись трагедией — дуэлью, состоявшейся 27 января 1837 года на Черной речке.

А в это время — в 1836 году, за год до смерти Пушкина в момент его, Пушкина жуткой депрессии, Дюма, вдохновенный перстнем с печаткой, присланным ему Николаем Первым в ответ на книгу с портретом, обращает свой творческий взор к России.
Так на следующий год появляется его «Учитель фехтования» — роман про декабристов. Почему про декабристов? Да потому, что Дюма не только писатель, но и бизнесмен, держащий нос по ветру: он понимает, что роман про русскую жизнь, так плохо освещенную в тогдашней русской литературе, принесет ему невиданные барыши.

Роман про декабристов публикуется в 1837 году. При этом достаточно прочесть несколько глав, чтобы понять, что сие произведение создано иностранцем, а вот подробности, описанные в романе, удивляют своей четкостью, будто писал «местный абориген». Особенно удивляет яркое описание Псковской губернии, где летом проживали родители Пушкина — в том самом фамильном селе Михайловское.
Можно подумать, что французский гений каким-то непостижимым образом в самом деле воспринял дух Пушкина, вдохновившись вдохновением нашего гения. Но за год до смерти — при жизни последнего?.. Сомнительно. Более вероятно предположить нечто земное…

Дело в том, что Александр Дюма к тому времени нашел свой конек: хирургически точное описание исторических событий. Уже тогда он начал создавать свою Империю, привлекая к творчеству «литературных рабов», которые поначалу занимались не написанием литературных «блоков», а лишь поиском исторических документов.
Принимаясь за роман про декабристов, Дюма нуждался в исторических документах из России. А кто может помочь в поиске таких материалов, как не «свои-люди-в-голливуде»?.. Ясно, кто: тот самый «двойной агент», хороший друг, профессиональный шпион Шарль Дюран!
Почему бы не предположить, что именно он доставил Дюма какие-то записи, черновики и заметки, сделанные нашим русским поэтом? Тем более, что воплотить такое в жизнь было не так уж и трудно: Пушкин в это время находился в полном душевном и физическом упадке, часто забывал дома свою шляпу и вообще вёл себя крайне рассеянно.
Вот так в произведениях предприимчивого француза могли появиться подробности быта России и интонации русского поэта Пушкина.

Что касается не «технических деталей и дат», а самóй личности Дюма, то — это лишь мое мнение — его никак нельзя всерьез сравнивать с Александром Сергеевичем. Пушкин никогда не стал бы собирать свои произведения из блоков, созданных другими авторами (литературными рабами). А уж подписывать контракт на построчную оплату — вообще буржуазное безумие, которое не могло прийти в голову тогдашнему русскому человеку.
С другой стороны, мне абсолютно понятно, почему теория идентичности Пушкина и Дюма приобрела столько поклонников: мне тоже не хочется, чтобы Пушкин умер на Черной речке. Но если говорить о смерти и бессмертии, то пусть лучше наш великий соотечественник оживёт в своих произведениях, чем с помощью синдрома, который у американских психиатров называется «Элвис жив!».

Пушкин не погибал на Черной речке не потому, что летал из Михайловского в Париж на частном джете или прибегал к прочим трюкам, а потому, что он — попросту бессмертен.

С уважением, Юри.

Постскриптум. Дорогие друзья, несмотря на объявление о завершении книги «Зона Комфорта», не спешите отписываться от одноименного блога. Очень надеюсь, что смогу порадовать вас если не статьями о приведении себя в форму, то дальнейшими приключениями из своей жизни.
И вы тоже не сидите, сложа руки: предлагайте новые темы, пишите комментарии, делитесь своими идеями и опытом.